Ютуб Алан Чумак

У меня совсем не было колебаний: возникновение в центральной прессе «осуждающих» и «раскрывающих настоящее положение дел» статей о сеансах Аллана Чумака — только начало. А она стала делать над злосчастной пациенткой торопливые пассы — «снимала» то, что я натворил. Сцепляющая сила пропала, ладошки не стали чувствовать тепло перекладины ютуб Алан Чумак. Так длилось пару минут. Здесь появилась ее мать, счастливо ахнула и мгновенно увезла возлюбленную дочку домой — в поликлинике им делать было нечего. Прошло малость времени.

Я вошел в кабинет Владимира Ивановича, и сначала мой взор уткнулся в гигантскую кипу почтовых конвертов на его столе. Они запамятовали, что такое «свобода» — не как понятие, как действие, метод публичной жизни. Но об этом чуток ниже. Врачи должны были сделать все вероятное, чтоб сеансы закончились — вопреки всему, вопреки просьбам миллионов людей, невзирая на письма телезрителей, их стихийные митинги и петиции. Болезнь тела нельзя рассматривать как чисто функциональное расстройство. А это пламя способно творить чудеса. Я незначительно успокоился и стал следить, что делают мои руки, как все происходит. Оказалось, моя пациентка очнулась ровно в двенадцать часов, стала прыгать на постели и просить есть. — Откуда ты знаешь? Может, это ты смотришь не из того окна!… Так сказать, не телегеничный.

Соц система, в какой над всеми сторонами жизни людей властвовали «ленинская партия и русское правительство», перерождалась. По сути, естественно, настоящая причина «подключения медицины» была другая. Я находился в самом конце пути, ведущего к раскрытию моего дара. Ужаснулась вся «группа»! Наш фаворит — та дама, которая поведала мне о даре, — заорала: «Все! Все! Закончите!» Мы опустили руки. Под конец Учитель пожелал нам фортуны, и кресты стали угасать.

Дама бездвижно лежала на диване… Потому что как будто ничего с ней не вышло, — не было ни припадка, ни пребывания в коме. Так либо по другому, работу на телевидении я оставил, снял квартиру на юго-западе Москвы (тогда это был необжитый район новостроек, аренда в нем оказалась мне по силам) и стал принимать людей. Но это меня заботило не много: заместитель председателя Гостелерадио был чужд протоколов, мой неофициальный вид его покоробить не мог, а мировоззрение его секретарши меня не заинтересовывало. И для людей, привыкших жить в тоталитарном государстве, это было нелегкое время. И с заботой о здоровье людей она не имела ничего общего. Мои сеансы проходили в те годы, когда изменялся публичный климат страны. Сначала так как мед чиновников не миновала участь работников публичной приемной ЦТ в «Останкине» — их тоже завалили мешками с письмами: люди писали и на телевидение, и в Минздрав. Я не знал, что в тот момент подошел к последней черте.

Я жутко перепугался. О том, что Путь — это не на один денек — на всю жизнь, это наш выбор, и мы должны быть его достойны; что нам никогда не откажут в помощи, мы всегда сможем за ней обратиться… Так мудрейший педагог на вечере выпускников напутствует собственных бывших подопечных — обыкновенные, добрые слова.Не статью создам, а бомбу. Через 10 секунд она растеряла сознание и упала со стула на пол… Учитель гласил еще — дословно не вспомнить. Тогда и язычок пламени духовного устремления, который есть в каждом человеке, разгорится уверенно и ярко. Одномоментно появился ужас, но прозвучал Глас: «Продолжай работать, все в порядке».

Доктор Рыбакова смотрела на меня уже по-другому: как-то вдумчиво. «Девочку забрала мать», — произнесла она. Опьяненный длительно задумывается, позже поднимает голову и гласит: В общем, непривлекательный я имел вид. Пациентка пришла в себя. Мы опустили руки. Сейчас я испытывал веселый покой и полную уверенность в том, что все делаю верно.